За возвращение в Уголовный кодекс статьи о предпринимательском мошенничестве, которая не действует с июня из-за решения Конституционного суда РФ, высказывались вчера участники круглого стола, состоявшегося на площадке "Деловой России". Однако авторы законопроекта, призванного восстановить специализированную норму, оптимистичных прогнозов не дают, а лишь рассказывают о предстоящих согласованиях с Белым домом и не берутся называть сроки, когда проект будет рассмотрен в парламенте. Тем временем защитники бизнеса говорят о необходимости новых решений: суде присяжных по делам о мошенничестве, передаче от судов прокурорам полномочий по решению вопросов о мере пресечения.

Собравшиеся на круглом столе в "Деловой России" вчера обсуждали возможные законодательные решения, которые помогут снизить давление на бизнес в России. Однако дискуссия на этот счет в основном строилась вокруг законопроекта главы думского комитета по законодательству, единоросса Павла Крашенинникова, и его коллеги по фракции Рафаэля Марданшина, возвращающего в УК РФ статью о предпринимательском мошенничестве (ст.159.4). Последняя прекратила свое действие в середине июня из-за решенияКонституционного суда РФ, который в декабре 2014-го остался недоволен преференциями, предоставляемыми ст.159.4 УК преступившим закон бизнесменам. КС указал на то, что мошенничество в "крупном и особо крупном" размере для предпринимателей начинается с суммы в шесть раз более высокой, чем для "обычных" мошенников по ст. 159 УК (6 млн руб. против 1 млн руб.), но предполагает вдвое более мягкое наказание (пять лет лишения свободы против 10). Суд отвел законодателю полгода на исправление нормы, а в противном случае пригрозил тем, что она утратит силу.

Законодатель в срок не уложился – лишь в мае единороссы внесли в Госдуму свой законопроект, как объясняет Крашенинников, они ждали, что это сделает правительство. В итоге к концу срока, отведенного КС, из-за затянувшихся согласований документ был принят лишь в первом чтении.

Поскольку ст.159.4 УК не действует с 11 июня, рассказывал вчера Марданшин, то ко второму чтению в проект будут предложены поправки – о появлении ст.159.7 УК "мошенничество в сфере предпринимательской деятельности", которая, по сути, дублирует ранее существовавшую ст.159.4. Разница между ними заключается в размере санкций: с трех до пяти лет заключения увеличивается максимальное наказание за мошенничество, сопряженное с преднамеренным неисполнением договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности в крупном размере (ч.2), либо суд сможет оштрафовать виновника на 1,5 млн руб. (сейчас до 1 млн руб.). Строже будет и наказание за особо крупное "предпринимательское" мошенничество: возможный штраф вырастет вдвое с 1,5 до 3 млн руб., а предельный срок лишения свободы – с пяти до шести лет.

Марданшин согласился с д.ю.н., членом Общественной палаты РФ Анатолием Кучереной в том, что надо вернуться к принципу неотвратимости наказания, а не принципу жесткости, который сейчас присутствует.Сопредседатель "Деловой России" Андрей Назаров привел данные статистики, по которым ежегодно в России возбуждаются 250 000 уголовных дел по экономическим статьям, из них до суда доходит примерно треть, прекращаются примерно процентов пять-семь, иногда десять. "Остальные непонятно где остаются", "болтаются в прострации", резюмировал Назаров. По его мнению, последние деля являются "крючком" для предпринимателей – в любой момент об уголовном деле им можно напомнить. При этом из всех экономических дел, а в УК 63 экономических статьи, половина приходится на мошенничества. "Универсальности такой не может быть", – полагает сопредседатель "Деловой России". Он считает, что попытка в 2012 году разбить статью "мошенничество" на несколько не привела к успеху, потому что по мошенничеству осталась прежняя цифра: на ст.159 УК ежегодно приходится порядка 50000-60000 уголовных дел, а на остальные "мошенничества" – 15000-20000. Положительный результат он видит в одном: предпринимателям-мошенникам назначали не такое строгое наказание, как остальным – не 10 лет заключения, а пять. "Но и это дело сейчас отменили, потому что экономика находится в высшей фазе своего развития, все так хорошо, что им опять по 10 лет будут давать", – иронизировал он. Но Марданшин с оценкой Назарова не согласился: по его мнению, ст.159.4 УК "себя оправдала", так как жалоб от предпринимателей стало меньше. Адвокат Борис Кожемякин тоже был более оптимистичен: ст. 159.4 УК сыграла свою роль – сотни людей вышли на свободу, еще большее количество не были арестованы (ст.108 УПК).

Бизнес-омбудсмен Борис Титов надеется, что будет найдено правильное решение, так как возвращение статьи о предпринимательском мошенничестве "важно и актуально для интересов бизнеса". Однако давать прогнозы относительно сроков принятия законопроекта авторы документа не берутся – они говорят о том, что в ближайшее время предстоят согласования с правительством.

Тем временем адвокаты, присутствовавшие на круглом столе, выдвигают новые идеи совершенствования законодательства. Адвокат Виктор Наумов предложил вернуть прокурорам право избирать меру пресечения фигурантам уголовных дел, отобрав эту функцию у судов. Обжаловать решения прокуроров можно было бы в суде, рассказал он. Так адвокат отреагировал на идею коллег запретить рассматривать уголовное дело по существу судьям, которые ранее избирали меру пресечения его фигурантам. "Нам известно, что в судах, где есть много судей, то там есть еще какой-то шанс в течение года-полутора пройти всех судей. Но в некоторых, где два-три судьи, это просто невозможно", – рассуждал Наумов. По его словам, по вопросу избрания меры пресечения "прокурор всегда изучит материалы уголовного дела", потому что у него больше времени, чем у судьи. Однако об идее Наумова Крашенинников высказался осторожно, усомнившись, что благодаря такой новации ситуация станет лучше. Когда был принят Уголовно-процессуальный кодекс и меру пресечения стал назначать суд, а не прокуратура, вспомнил единоросс, мне звонил начальник "Крестов" и рассказывал, что к ним никто не поступает, потому что суды стали рассматривать материалы. "У нас на какой-то очень короткий промежуток времени возникла ситуация, когда это стало, наверное, похоже на европейский [порядок], стали рассматривать [материалы]. Пошел вал, и все это прекратилось, и стало все по-нашему", – рассказал депутат. В свою очередь адвокат Борис Кожемякин отметил, что у государства нет денег на развитие суда присяжных.

Кроме того, прозвучала вновь идея расширения перечня дел, которые могут рассматривать суды присяжных. Наумов предложил отдать им дела о мошенничестве. В противном случае, полагает адвокат, обвинительный уклон в процессе так и останется. Крашенинников и тут не согласился: в России граждане не стремятся попасть в число присяжных, многие отказываются. Проблему он видит в другом – разграничении гражданско-правовых и уголовно-правовых вопросов. "У нас просто непрофессиональный подход порождает то, что неисполнение гражданско-правовых договоров порождает возникновение уголовных дел", – полагает он.