Один из фигурантов "дела "Оборонсервиса" решил выступить раньше, чем принято в процессе традиционно, но серьезных признаний суд не услышал. Он согласился, что потратил немного казенных денег, да и те следствие не смогло верно сосчитать, а главные обвинения отверг. По его словам, у него не было основания сомневался в законности распоряжений сверху, напротив, он пытался сделать все, чтобы операции с активами Минобороны выглядели респектабельно с точки зрения закона.

Вчера главная фигурантка "дела "Оборонсервиса" Евгения Васильева, бывшая руководительница Департамента имущественных отношений Минобороны, находящаяся под домашним арестом, ходатайствовала в Пресненском райсуде Москвы, чтобы ее отпустили съездить в четверг в Петербург на похороны бабушки. К сегодняшнему заседанию судья Татьяна Васюченко получила от адвокатов копию свидетельства о смерти родственницы Васильевой и дала санкцию. "Никогда такие разрешения не давала", – заметила судья и взяла с подсудимой слово, что та в пятницу утром явится в суд на очередное заседание.

Но днем, после перерыва в судебном заседании, который был 15-минутным вместо обычно часового ("Великий пост сейчас", – заметила Васюченко) все существенно поменялось. По новой версии решения судьи, Васильева поедет не одна, а в сопровождении сотрудников ФСИН. Подсудимая и ее адвокаты возмутились. Васильева попросила Васюченко не менять своего изначального решения по звонку свыше, а гособвинителей назвала "бандитами с большой дороги".

Обещанные свидетели защиты в процесс не явились, но рабочий день спас один из подсудимых – Максим Закутайло, бывший гендиректор ОАО "Окружной материальный склад Московского округа Военно-воздушных сил и противовоздушной обороны" (ОМС). Его адвокат Олег Бессонов сообщил, что он готов дать показания вне традиционной схемы процесса.

Закутайло зачитывал заранее приготовленный текст и прошелся по пунктам обвинительного заключения. Вину по ч. 3 ст. 160 (присвоение средств или растрата в крупном размере или с использованием служебного положения – до шести лет лишения свободы) он признал частично. По версии следствия, в 2011 году Закутайло фиктивно устроил на работу своих знакомых Анастасию Дянкину и Игоря Крюкова, которые, согласно обвинительному заключению, "на место работы не прибывали и служебные обязанности не выполняли", а подсудимый за счет ОМС "необоснованно платил им зарплату". Потери для казны, по мнению следователей, составили 408 559 руб. "Не отрицаю фактических обстоятельств, однако сумма, вмененная мне необоснованна. Я не признаю хищение 140 954 руб., поскольку эти средства были уплачены ОМС государству в виде налогов и страховых взносов", – сказал он.

Два других эпизода связаны продажей с баланса ОМС 3,12 га земли с 15 объектами недвижимости пансионата "Эллада" в поселке Пересыпь Темрюкского района Краснодарского края ООО "СитиИнжиниринг". По по ч. 4 ст. 159 (мошенничество в крупном размере – до 10 лет лишения свободы) Закутайло инкриминируется хищение 4,6 млн руб. путем выплат по агентскому договору на поиск покупателя, заключенному с ООО "Центр правовой поддержки "Эксперт", которым руководила его жена Екатерина Сметанова (у нее та же статья, она признала вину в мошенничестве, ее еще пока не судили). Следствие считает, что покупатель был известен заранее, контролировался Васильевой, а агентские услуги оказывались фиктивно, но Закутайло с этим не согласен. "Обязательства по агентскому договору с ЦПП "Эксперт" выполнены в полном объеме. Сделка состоялась, денежные средства поступили на счет ОМС, услуги агента были оплачены согласно условиям договора", – заявил он.

Второе обвинение Закутайло по "Элладе" – это ст. 33 и п. "в" ч. 3 ст. 286 УК (пособничество в превышении должностных полномочий – до 10 лет). Следствие считает, что имущественный комплекс пансионата был продан за 92 млн руб. – на 7,3 млн руб. ниже реальной стоимости. "По [этому] эпизоду вину я не признаю, поскольку действия, связанные с передачей земельного участка в Пересыпи в аренду ОМС и последующая его приватизация, которую органы следствия расценивают как противоправные, были совершены до моего назначения на должность гендиректора ОМС", – заявил Закутайло. Затем по просьбе адвоката Бессонова он кратко изложил свою биографию, где была учеба вместе с Васильевой, Сметановой и еще одной фигуранткой "дела "Оборонсервиса" Ларисой Егориной на юрфаке СПбГУ, и два года в адвокатской корпорации, а затем уже по его воле показания плавно перетекли в полемику с свидетельствами начальника производственно-технического отдела ОМС Веры Голышкиной.

"Конкретная стройка"

Показания Голышкиной – один из самых ярких эпизодов процесса по "делу "Оборонсервиса". "Не надо устраивать клоунаду!" – говорили ей адвокаты подсудимых, а она рассказывала о том, что увидела в Пересыпи, когда в марте 2011 года ее отправили в командировку с заданием обеспечить регистрацию объектов недвиджимости, находившихся в федеральной собственности, за ОМС. "На Пересыпи было все замечательно, – говорила Голышкина. – Там велась грандиозная стройка. Не детский садик, а конкретная стройка велась. Порядка семи (из 12–14) объектов было уже снесено. Полностью, под расчистку участка. На момент моего первого посещения был уже заложен фундамент большого объекта, полукругом. Готова нарисовать! Полукруглое здание".

Об этой стройке Закутайло, по его словам, узнал после своего назначения гендиректором ОМС в апреле 2011 года. "В 20-х числах апреля Голышкина доложила, что в Пересыпи ведется крупное строительство. Несмотря на то, что часть объектов недвижимости, принадлежащих ОМС, была снесена, госрегистрацию мы не приостановили, поскольку все объекты уже стояли на балансе ОМС, имущество было внесено в уставный капитал общества и пропорционально данному имуществу были подготовлены документы на регистрацию выпуска акций. Кроме того, для правильного отражения в регистрах бухгалтерского и налогового учета и списания демонтированных объектов недвижимости на них необходимо было сначала оформить право собственности", – пояснил Закутайло.

О том, по чьему указанию велась "конкретная стройка", Закутайло, по его словам, спросил у своего предшественника в ОМС Владимира Караваева, но "внятного ответа не получил". "Строительные работы велись еще до назначения меня на должность, взаимоотношения между ОМС и подрядчиком – ЗАО "Инвестстрой-15" – на тот момент не были оформлены должным образом. В соответствии с законодательством я был обязан оформить договор подряда и согласовать все строительные работы", – читал Закутайло. Поэтому, он заключил договоры строительного подряда на 328,6 млн руб., "возможно, задним числом", так как для согласования с ДИО и советом директоров "требовалось много времени", но в дальнейшем бумаги на этот счет были получены. "Таким образом, я привел данное строительство в соответствие с законодательством. Разрешение на строительство ОМС получил значительно позже, когда объекты уже были фактически построены", – сказал Закутайло.

Судью Васюченко интересовало, пытался ли он в качестве гендиректора ОМС выяснить цель строительства в Пересыпи. "Я понимал, что раз строительство ведется, то оно ведется не просто так. Я лишь предпринял все меры, чтобы оно было законным. Совет директоров был в курсе строительства, иначе не одобрил бы подписание договоров", – ответил он и отдельно заявил во время допроса, что не обязан "ставить под сомнение законность приказов министра обороны".

"Она меня оговаривает"

Затем Бессонов попросил Закутайло рассказать суду о заключении договора на оказание услуг по оценке имущества в Пересыпи с ООО "Кэпитал консалтинг", "сопутствующей" компании известной юрфирмы Capital Legal Services, представленной в рейтингах Legal 500 и Chambers.

"20 мая 2011 года в ОМС поступил запрос от "Эксперта", из которого следовало, что он готовит документы по продаже объектов, в том числе и в поселке Пересыпь, – начал Закутайло. – Запрос ЦПП не вызывал у меня сомнений. "Кэпитал консалтинг" определил рыночную стоимость, а поскольку мне на тот момент не было известно, что часть объектов была снесена, оценщикам я об этом не сказал". Тут подсудимый себе противоречил, поскольку ранее сказал, что о сносе знал в 20-х числах апреля от Голышкиной. "Поэтому я принял решение произвести оценку объектов по состоянию на 28 декабря 2010 года – на дату издания приказа Минобороны о приватизации ОМС. Я полагал, что на эту дату все объекты недвижимости в Пересыпи были в наличии", – объяснил он сразу же молчание.

Готовый отчет со стоимостью в 90 млн руб. Закутайло в августе 2011 года направил на проверку в ЦПП. "После подготовки отчета никто из сотрудников "Кэпитал консалтинг" не говорил мне о том, что [его] нельзя использовать для цели продажи недвижимости в Пересыпи", – уточнил подсудимый.

Тут ему напомнили – и адвокаты, и прокуроры, что Татьяна Козлова, сотрудница "Кэпитал консалтинг", говорила в суде, что это был фомальный документ на определенную дату и для целей продажи его использовать было нельзя. "[Она] немного лукавит, – откликнулся Закутайло. – Никогда мне ничего такого не говорила. Кроме того, в отчете об определении стоимости не указано, что он не может быть использован для реализации. Смысл мне было заказывать отчет, чтобы потом нельзя было его использовать? Она меня оговаривает, потому что сама не хочет сидеть на скамье подсудимых".

Позднее, когда очередь задавать вопросы перешла к обвинению, прокурор Антуан Богданов напомнил о допросе Голышкиной, которая рассказывала, что объекты на Пересыпи фотографировались избирательно.

– А почему я должен комментировать показания Голышкиной? Суд оценит. Меня там не было, я не знаю, – ответил Закутайло.

Продолжая рассказывать о Пересыпи, он рассказал, что через некоторое время после подготовки отчета Сметанова сообщила ему о появившемся покупателе – "СитиИнжиниринге". "До этого времени никакой информации о готовящейся сделке я не знал. Но покупатель знал, что часть объектов не существует и согласился с этими условиями", – добавил подсудимый, а затем заочно поспорил с пресс-секретарем СКР Владимиром Маркиным, который говорил, что Минобороны вложило в объект 300 млн руб., а продали его потом за девяносто два.

Эти слова, как говорил Закутайло, не соответствуют действителньости, так как фактическая цена сделки складывалась из стоимости объектов недвижимости на балансе ОМС и обязательств перед "Инвестсроем-15" на введенные объекты незавершенного строительства. Правда, тут слова подсудимого опять противоречили друг другу, ведь ранее он говорил о подписалии с подрядчиком договоров на 328,6 млн руб.

Разговоры "могли быть подчищены"

Прокурора Богданова интересовало, объясняла ли Сметанова мужу, по чьей инициативе Закутайло предлагали должности. На это подсудимый ответил, что дома они о работе не разговаривали и вообще этим вопросом он не интересовался. "Мне предлагали – я соглашался", – добавил он. Чуть раньше, когда его просили изложить биографи, он сказал, что с Васильевой не встречался, указаний от нее в связи с назначением на должность не получал. Да и вообще встречался с ней раза три. А о новой должности, по словам Закутайло, в середине апреля 2011 года ему сообщила куратор ОМС из ДИО Капитолина Шакирова.

– Содержалась ли в предствавленных ["Экспертом"] документах информация о том, как выбрали покупателя? – спросил Богданов.

– Сейчас не вспомню. Для меня был важен фактический результат – продажа объекта и получение денег. Работа была проведена агентом, а какая это работа – меня не интересовало. У меня в договоре прописано, что, как только приходят деньги, я 5 % отдаю агенту.

– Проводилась ли оценка ОМС в целом как организации [для целей акционирования] тем же "Кэпитал конслатинг"? – последовал новый вопрос.

– Мы заказывали у них отчет.

– Вы определяете стоимость акций ОМС, при этом знаете, что часть сооружений снесена. Почему в стоимость акций вошли снесенные сооружения? – спросил Богданов. Данные из этого отчета "Право.Ru" неизвестны, поэтому не вполне ясно, какие противоречия видит обвинение.

– А я отчет составлял? – ответил вопросом на вопрос Закутайло.

– Вы его принимали, платили за него. Мне интересно, почему? – терзал подсудимого Богданов, а Закутайло опять заговорил о вынужденности своих действий.

– Никто не конкретизирует, что было снесено! – с возмущением сказал он. – В эти 15 объектов недвижимости входят бетонная площадка из плит, забор, которые были оформлены как строение. По факту строений было снесено два или три, на их месте соорудили новые здания. Ранее я говорил, чтобы их снести, мне необходимо было поставить на баланс и получить свидетельство. После этого комиссия решала бы вопрос о сносе.

Тогда прокурор напомнил о телефонных разговорах с неким Крупиным. "Вы у него интересовались, насколько сходится или не сходится оценка объектов недвижимости и их балансовой стоимости, в которой они были учтены", – конкретизировал Богданов. На это Закутайло ответил, что голос возможно и был его, но разговоры "могли быть подчищены".

Допрашивали Закутайло четыре с половиной часа. В пятницу вопросы ему задаст прокурор Вера Пашковская.