В апелляции Московской городской нотариальной палате (МГНП) удалось лишить полномочий нотариуса с более, чем двадцатилетним стажем,которая поместила доверенные ей средства на вклад под проценты. Однако при рассмотрении кассационной жалобы судьи ВС РФ не сочли это нарушением законодательства, достаточным для прекращения профессиональной деятельности, и оставили в силе решение суда первой инстанции.

Во время очередной проверки в августе 2013 года ревизоры из МГНП обнаружили в работе московского нотариуса Елены Козловой ряд нарушений. В начале сентября правление МГНП приняло решение обратиться с заявлением в Гагаринский райсуд с целью лишить Козлову права заниматься профессиональной деятельностью. Судья Оксана Шевчук сочла, что допущенные нотариусом нарушения не попадают в перечень юридически значимых обстоятельств, перечисленных в п. 3 ч. 5 ст. 12 основ законодательства РФ о нотариате (освобождение нотариуса от полномочий по ходатайству нотариальной палаты за неоднократное совершение дисциплинарных проступков, нарушение законодательства), и 23 декабря 2013 года в удовлетворении иска отказала (подробности здесь). 14 апреля 2014 года коллегия Мосгорсуда по гражданским делам решение суда первой инстанции отменила (дело №33-9011/2014), постановив лишить Козлову лицензии. Нотариус обратилась с кассационной жалобой вВерховный суд (дело №5-КГ14-168), требуя оставить в силе решение суда первой инстанции. Вчера ее рассмотрела судебная коллегия в составе председательствующего Светланы Фролкиной, судей Вячеслава Кириллова и Татьяны Вавилычевой.

По мнению представителя нотариуса Козловой Александра Полякова, суд апелляционной инстанции нарушил принцип соразмерности и применил к его доверительнице меру ответственности, не соизмеримую с допущенными ею нарушениями. "Налицо экстраординарная ответственность без какой-либо вины, нарушенного субъективного права, пострадавших, жалоб и вообще без описания того, что именно было нарушено", – негодует он, рассказывая, что в процессе рассмотрения акта о проверке деятельности нотариуса в апелляции выяснилось, что указанная в нем информация на 80 % является неактуальной или недостоверной.

Вклад или депозит?

Больше всего споров во всех заседаниях вызвал выбранный Козловой способ хранения денег, принятых в депозит в результате совершения 344 нотариальных действий по оформлению продажи акций не названного в ходе заседаний акционерного общества. Нотариус открыла в Сбербанке вклад "Особый" на собственное имя и положила на него 99 млн руб. под 6,75% годовых.

В силу того, что "действующим законодательством не урегулированы правоотношения, связанные с открытием и ведением депозитного счета нотариуса", суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии прямого запрета на хранение средств клиента на вкладе и получение с них процентов. Апелляция с этим доводом не согласилась, сославшись на Инструкцию Банка России от 14 сентября 2006 года № 28-И "Об открытии и закрытии банковских счетов, счетов по вкладам (депозитам)". Согласно ей, депозитные счета нотариусов (а также судов, подразделений ФССП и правоохранительных органов) предназначены для хранения средств, поступающих в их временное распоряжение. Счета же по вкладам (депозитам) имеют другое назначение и открываются с целью получения доходов в виде процентов. Нотариус, который принимает деньги на хранение, получает плату за эту услугу и исходя из назначения нотариального действия, не должен распоряжаться ими по своему усмотрению, получая прибыль. Поддерживая доводы, изложенные в апелляционном определении, представитель МГНП Игорь Калганов заметил, что такие действия нотариуса Козловой равноценны тому, "что если бы средства, перечисленные на депозит суда, были направлены на личный счет судьи".

Также он напомнил, что, согласно законодательству о нотариате, частнопрактикующий нотариус не вправе заниматься предпринимательством. Источник его финансирования – деньги, за совершение нотариальных действий или оказание услуг правового характера, а также в результате научной или преподавательской деятельности. А средства, находящиеся на депозитных счетах, источником дохода быть не могут. Кроме того, открытый для хранения вклада личный счет не был защищен, а значит, на него могло быть наложено взыскание, что затронуло бы интересы третьих лиц, считает Калганов.

Отметил он и то, что слушание вызывает большой ажиотаж в нотариальном сообществе, особенно, с учетом того, что недавние изменения нотариального законодательства позволяют проводить расчеты по сделкам между сторонами через депозит нотариуса.

– Вы это говорите в качестве давления на суд при принятия решения? – уточнила Фролкина.

– Нет, просто в качестве дополнения, – аккуратно ответил юрист палаты.

Отвечая оппоненту, Поляков сказал, что по его мнению получение процентов по вкладу не является предпринимательской деятельностью, поэтому не может быть расценено как совершенный нотариусом дисциплинарный проступок. Тем более, что все 99 млн руб. по заявлению Козловой были возвращены на ее расчетный счет без начисления процентов.

Поляков убежден, что задача нотариуса – сохранить переданные ему средства, а уж где это делать – на счете или вкладе, он решает самостоятельно, поскольку четких инструкций в действующем законодательстве относительно этого нет. "Денежные средства не пропали, пострадавших от действий нотариуса нет, есть только решение палаты о том, что за это нужно покарать в самом строгом варианте – лишить полномочий", – считает он.

Правомерно ли замещение?

Еще один "пункт обвинения" Козловой – якобы незаконная временная передача полномочий ее помощнику В. Тихонову в выходные и праздники. В МГНП, считают, что в указанные периоды помощник нотариуса совершал нотариальные действия без наделения его соответствующими полномочиями и впоследствии они могут быть признаны незаконными. Поляков же уверен, что спор касается не того, имел ли право помощник выполнять работу нотариуса, а организации рабочего времени его доверительницы.

Калганов пояснил, что, согласно нормам нотариального законодательства, Тихонов мог замещать патронессу по собственному согласию в заранее определенные периоды на время ежегодного отпуска, отпуска по семейным обстоятельствам, в период болезни, нахождения на мероприятиях МГНП, в суде или в командировке. Он подчеркнул, что перечень оснований для замещения нотариуса исчерпывающий, и в нем нет пункта "работа нотариуса в выходные дни".

По мнению же Полякова, МГНП на протяжении четырех лет принимала и учитывала заявления Козловой о наделении полномочиями ее помощника Тихонова, в том числе, в выходные дни, и никаких претензий не выказывала. Он не отрицает, что в п. 13 Положения о порядке замещения временно отсутствующего нотариуса, занимающегося частной практикой, принятого ФНП 10 декабря 2008 года, нет такого основания, как отсутствие нотариуса на рабочем месте в выходные и праздничные дни. Однако там же говорится о возможности признания уважительными и других причин замещения. Вместе с тем, в п. 2.9 положения МГНП о порядке наделения полномочиями лица, заменяющего нотариуса, утвержденного 19 июля 2012 года, основанием для наделения помощника полномочиями является работа в выходные дни и вечернее время. "Странно лишать полномочий за то, что Козлова, руководствуясь нормами законодательства, разумно предполагала, что она сама может организовывать свой рабочий график", – отметил он.

Дела наследственные 

Еще одно существенное, по мнению ревизоров, нарушение – игнорирование нотариусом положений ст. 1162 ГК РФ (свидетельство о праве на наследство), согласно которым наследники имеют право выбрать, получать им документ на все наследственное имущество в целом или на его отдельные части. Козлову "поймали" на том, что она выдавала свидетельства на каждый из объектов, входивших в состав наследства, что увеличивает стоимость работы. "И это несмотря на то, что некоторые наследники просили о выдаче "свидетельства о праве на наследство", то есть, на все доставшееся им имущество", – цитирует Калганов.

Поляков утверждает, что нигде не указано, в какой форме – письменной или устной – наследники должны сообщать нотариусу, как именно они хотят оформить наследство, упирая на то, что "отдельные" свидетельства выдавались по устной просьбе клиентов. Отметил он и то, что если бы кто-то из наследников остался недоволен, они имели полное право обжаловать действия Козловой через суд, однако таких исков в московские суды не поступало.

Еще одно замечание касалось того, что в двух наследственных делах были обнаружены "лишние" бланки. В первом – копия завещания, во втором – его второй экземпляр, подписанный лишь наследодателем, без подписи и печати нотариуса. Согласно доводам МГНП и суда апелляционной инстанции, это противоречит нормам гражданского и нотариального законодательства, согласно которым один экземпляр завещания должен храниться у нотариуса, второй – у клиента, его составившего, а присутствие третьего – недопустимо.

Поляков указал, что в российском законодательстве отсутствуют четкие правовые нормы, относительно заверения и хранения завещаний. Например, не существует правового запрета на хранение в наследственном деле документа, подписанного завещателем, поскольку еще одним экземпляром завещания он не является. Представитель считает, что "палата переиграла факты". По его словам, третьего бланка завещания нет и быть не могло, а в делах находятся "бумаги формата А4 с подписями наследодателей".

"Сидеть и молчать"

"Палата как хочет, так и трактует любые действия нотариуса, и как хочет, так и описывает их в своем акте", – завершил Поляков свою речь, сетуя на несоблюдение принципа юридического равенства, относительно его доверительницы. Судя по внешнему виду, Козловой тоже было, что сказать оппоненту, и она едва сдерживалась. "Сидеть и молчать", – было написано на листке бумаги, переданной ей Поляковым, и нотариус воздержалась от замечаний.

– Козлова проработала 20 с лишним лет, раньше к ней были претензии? – решила узнать Фролкина.

– Насколько я знаю, к дисциплинарной ответственности она ранее не привлекалась, – подумав, сказал Калганов.

– Почему тогда не обсуждалось применение к ней других дисциплинарных взысканий? – последовал закономерный вопрос, отвечая на который представитель МГНП пояснил, что правление нотариальной палаты вправе применять к "провинившимся" нотариусам соразмерные совокупности нарушений меры взыскания.

– А вы давали нотариусу срок на исправление нарушений? – заинтересовался Кириллов.

– Нет, поскольку устранить их не было возможности, – заявил юрист МГНП.

Фролкина и Кириллов возмутились тем, что у палаты разный подход к нарушителям.

Председательствующая вспомнила, что в отношении нотариуса Владислава Милевского (о егодвойной победе читайте здесь) иск в суд был инициирован лишь после того, как он не исправил выявленные в ходе проверки недостатки в указанное время.

– Там тоже решение принималось после плановой проверки, – попытался вспомнить Калганов, – можем посмотреть определение суда…

– Не надо ничего смотреть, мы сами его выносили, – сказала судья. А юрист нотариальной палаты уточнил, что в случае с Милевским комиссия, которая проводила проверку, рекомендовала правлению дать нотариусу срок на исправление недостатков, но руководящий орган МГНП этому совету не последовал.

Перед тем, как удалиться на совещание, судьи поинтересовались, считает ли Калганов, что нарушения, допущенные нотариусом Козловой, действительно должны повлечь столь суровую кару, как лишение статуса. Тот ответил утвердительно, снова сославшись на решение правления МГНП. Однако коллегия правление не поддержала и вернула Козловой возможность работать дальше, отменив апелляционное определение и оставив в силе решение Гагаринского райсуда.