Российские банки и другие финансовые организации в этом году ждет рост нагрузки по выявлению и пресечению сомнительных операций. К борьбе с отмыванием, незаконным обналичиванием средств и выводом активов добавятся меры против финансирования терроризма – повышенное внимание будут уделять анонимным переводам и пожертвованиям через интернет и терминалы, в том числе краудфандингу. Эксперты полагают, что вопрос так просто не разрешится.

Основная уязвимость в борьбе с терроризмом – денежные переводы и сбор пожертвований

Как пишет "Коммерсантъ", в общих чертах круг операций, которые могут быть признаны потенциально сомнительными, в конце прошлой недели на ежегодной встрече с банкирами в подмосковном пансионате "Бор" описала замглавы Росфинмониторинга Галина Бобрышева. По ее словам, денежные переводы и сбор пожертвований – "основные уязвимости" с точки зрения борьбы с терроризмом.

Наиболее опасными в этом отношении в Росмониторинге считают анонимные переводы, в первую очередь через краудфандинг. Еще один способ – переводы через терминалы. Тем временем в Qiwi, обладающей большой сетью платежных терминалов, подтвердили, что по базам госорганов можно идентифицировать только резидентов. Но по многочисленным иностранцам, в том числе трудовым мигрантам из соседних стран, баз для проверки нет. Именно эта уязвимость может использоваться не напрямую с террористами, а на оплату услуг наркодилеров, а уже от наркобизнеса – к ним.

В 2015 году отечественные банки по указанию ЦБ сообщили о 100 000 случаев, указывающих на факт сомнительных финансовых операций своих клиентов на сумму 184 млрд руб. Отмечалось, что все они связаны с мошенничеством в экономике, продажей наркотиков, отмыванием сокрытых налогов.

Еще одна опасность – бесконтрольные переводы иностранцев

На этой неделе FATF (Международная группа разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег) проведет совещание с финразведками стран-участниц, включая Россию, где согласуют практические меры по пресечению каналов денежной подпитки террористов. Будут сформулированы признаки подозрительных операций, которым банки и другие организации обяжут уделять повышенное внимание и в случае реальной угрозы – тормозить их, говорит замглавы Росфинмониторинга Павел Ливадный

"Казалось бы, переводы даже на мелкие суммы подлежат идентификации по двум документам, данные о которых оператор по переводу денежных средств в режиме онлайн сверяет с базами данных ФМС, ФНС и т. д., таким образом, всегда можно найти отправителя сомнительного перевода, – отмечает источник, знакомый с ситуацией. – Однако в случае с переводами иностранцев, например жителей других стран СНГ и ближнего зарубежья, данных о документах которых в этих базах нет, идентификация не происходит, и, имея в виду, что отправитель может быть и добросовестным, система переводит средства без идентификации. Такая анонимность дает возможность безболезненно финансировать кого угодно и что угодно".

Возможные варианты решения проблемы

Перспектива дополнительной нагрузки банкиров не радует, но официально высказывать недовольство, учитывая серьезность вопроса, они не готовы. До сих пор масштабной прицельной борьбы с терроризмом банки не вели, "задач по выявлению и пресечению прочих сомнительных операций: незаконного обналичивания, легализации преступных доходов, вывода активов – хватало и без того", говорит источник на финансовом рынке.

Партнер Коллегии адвокатов "Делькредере" Максим Степанчук утверждает, что, несмотря на то, что вопрос интересный и сложный, простого решения он не имеет. По мнению эксперта, представителям юридического сообщества вместе с банкирами и регулятором необходимо выработать четкие критерии сомнительных операций. "С одной стороны, это позволит снизить для банков риск неумышленного невыполнения правил регулятора – из-за туманных и расплывчатых формулировок, – говорит адвокат. – С другой стороны, – обеспечит интересы добросовестных плательщиков и получателей средств".

Кроме того, с учетом положений ФЗ "О национальной платежной системе" особое внимание следует обратить на финансовые операции с электронными кошельками, операторами которых являются лица, не имеющие необходимых лицензий. Они либо должны уйти с рынка, либо передать управление кошельками кредитным организациям, считает Степанчук.

С ним солидарен и доктор юридических наук, заслуженный юрист России Иван Соловьев: "Выработанные критерии должны без задержки быть доведены до клиентов и разъяснены им. И именно здесь видится большой резерв именно для правовой помощи, объяснения границ дозволенного и недозволенного поведения". Соловьев уверен – банкам будут предъявляться все новые и новые требования по обеспечению соблюдения антиотмывочного и антитеррористического законодательства, и в этом нет ничего удивительного – госструктуры в лице финансовых разведок и специальных службы "наконец-то стали догонять, а в некоторых случаях стараться опережать международные теневые структуры".

"Если этого не делать и "бить по хвостам", то можно оказаться беспомощными перед глобальными вызовами и угрозами, в числе которых находится и финансирование террористической и экстремистской деятельности", – заключает эксперт.

"Атака со стороны регуляторов всех стран на анонимные платежи идет уже давно, и сфера их применения уже весьма ограничена. Принципиально, сейчас есть только два возможных решения FATF: первое – жестко регламентировать анонимные платежи, фактически, запретив их дальнейшее существование как анонимных, – добавляет замдиректора департамента международного налогового планирования по юридической работе юрфирмы "Клифф" Наталья Кордюкова. – Или, напротив, принять рекомендации исключительного общего характера, оставив на усмотрение банков конкретные требования к системе контроля за такими операциями, что, скорее всего, сведется к "косметическим" изменениям в системе контроля банка за самим платежным агрегатором, а не непосредственно за платежами". Какие-то промежуточные варианты придумать по данному вопросу крайне сложно, говорит юрист: характер анонимных платежей не подразумевает половинчатых мер контроля – они или жестко ограничены и подконтрольны, или допускаются, но контролируются весьма условно.

"Сейчас сложно загадывать, но, судя по всему, более вероятен, к сожалению, второй вариант. А это, в свою очередь, будет означать принципиально иное выстраивание отношений между агрегаторами и платежными платформами, их клиентами и банками", – подводит итог Кордюкова. – Притом настолько иное, что может повлечь за собой коренные изменения на целом сегменте рынка финансовых услуг – схемы работы, архитектуру договорных отношений и систему KYC нужно будет просто настраивать заново".