Апелляционная инстанция отклонила жалобу бывшего советника Счетной палаты Александра Александровича, который считал, что его незаконно уволили. В Мосгорсуд все-таки поступили штатные расписания палаты – "степашинское" и "голиковское", которые истец просил истребовать еще для процесса в первой инстанции, но судьи не увидели в них подтверждения доводам, что Александровичу должны были дать возможность выбрать из нескольких должностей. А вот какой будет судьба аргумента о неправомерности увольнения во время нетрудоспособности, пока неясно.

20 сентября 2013 года в Счетной палате поменялось руководство – Татьяна Голикова сменила Сергея Степашина, а через 10 дней, 30 сентября, коллегия СП утвердила новое штатное расписание и структуру аппарата. Прежние структурные подразделения упразднялись и заменялись на новые, и 16 октября отдел кадров сообщил всем сотрудникам, что подготовил уведомления о грядущем сокращении и их надо подписать. Но Александр Александрович, с августа 2011 года работавший в Счетной палате на должности главного советника отдела правового обеспечения государственной гражданской службы и дополнительного профессионального образования Департамента кадров и государственной службы, свое уведомление не подписал, так как днем раньше ушел на больничный.

На работе он появился только в январе, однако по вопросу увольнения его никто не беспокоил, и он продолжал работать в обычном режиме. Но из-за преклонного возраста чиновник часто болел, и 18 апреля 2014 года он снова ушел на больничный, а 28 апреля года руководитель отдела неожиданно вызвал его на работу и сообщил, что его увольняют с госслужбы по сокращению должности. При этом начальник в письменном виде предложил чиновнику одну вакансию – место советника в отделе по борьбе с коррупцией. На предложение ознакомиться с бумагой под роспись Александрович ответил "не хочу". В отделе кадров такой ответ истолковали как прямой отказ от должности, и в тот же день чиновника уволили.

А 23 мая в Хамовнический райсуд Москвы (дело № 2-2249/2014) поступил иск Александровича к Счетной палате о восстановлении на работе. Свое увольнение он считал незаконным на том основании, что ответчик не предложил ему все подходящие вакантные должности, а только одну, проигнорировал его преимущественное право остаться на работе и уволил в период нахождения на больничном. Также Александрович хотел получить через суд 165 дней неотгулянного отпуска и взыскать с работодателя средний заработок за время вынужденного прогула с процентами за задержку выплаты. При этом в иске Александров написал, что готов забрать деньги и приказ об увольнении, но его не пускают в здание палаты. Потребовал он и компенсации морального вреда, который оценил в 1 млн руб.

Рассматривать дело выпало судье Герману Бугынину.

На предварительном заседании Александрович, говорил он позже, уже в Мосгорсуде, заявил ходатайство об истребовании у Счетной палаты нового и старого штатного расписания, дабы подтвердить, что у палаты имелась не одна, а несколько подходящих для него должностей. В решении суда первой инстанции об этой просьбе не говорится, документы тоже не упоминаются, зато приводятся показания свидетеля – Дмитрия Назаренко, заместителя руководителя Департамента государственной гражданской службы и профилактики коррупционных и иных правонарушений. Он говорил о том, что работодатель неоднократно предлагал Александровичу разные должности, но ни один из вариантов его не устроил.

Ничем не подтверждалось, по словам Назаренко, и увольнение чиновника во время болезни. Свидетель рассказал, что Александрович не известил работодателя о своей нетрудоспособности в период с 18 апреля по 13 мая и больничный лист на работу тоже не принес. По поводу денег представитель палаты говорил, что она рассчиталась с ним полностью и задепонировала деньги, так как тот отказался их забирать.

У уволенного советника не было возможности ответить на эти доводы. На предварительном заседании 25 июля Бугынин назначил следующие слушания на 7 августа, а Александрович письменно попросил другую дату, так как в этот день не сможет присутствовать в Москве, поскольку уезжает лечиться в санаторий. Но судья не согласился, а в решении назвал неявку неуважительной. Истец мог явиться в суд независимо от наличия у него путевок, либо нанять представителя, говорится в решении суда.

В итоге суд отказал Александровичу во всех требованиях. Доводы бывшего советника о преимущественном праве на работу суд отклонил. Оно реализуется в том случае, если работник в принципе согласен остаться, но истец отказался от замещения предложенных ему должностей, а старых уже не было, сделал вывод суд. Что касается отпуска, то теперь, после увольнения, предоставить его невозможно – такова была позиция суда по второму требованию.

Это решение экс-чиновник обжаловал в Мосгорсуде. В апелляционной жалобе он указал, что словами "не хочу" выразил только несогласие подписывать предложение, а отказа от должности не изъявлял. Информацию палаты, что ему якобы "неоднократно" предлагали разные вакансии, Александрович отрицал. А тот факт, что его уволили, пока он находился на больничном, подтверждается, по его мнению, подшитым в судебное дело листком нетрудоспособности, который в первой инстанции почему-то проигнорировали.

Апелляционная коллегия в составе судей Алексея Семченко, Ирины Котовой и Веры Пильгановой 18 января решила, что для полноты картины суд все-таки должен увидеть те документы, об истребовании которых истец просил в первой инстанции. Для этого заседание отложили на 12 февраля, а вчера тройка рассмотрела дело по существу.

– Решение по изменению структуры принято палатой в сентябре. С октября до января вы были на больничном. Вы полагаете, что Счетная палата должна ждать, пока сотрудник выйдет с больничного, чтобы предложить ему должность? – спросила судья Котова у Александровича. А его представитель Артем Кертеков ответил, что работодатель располагал всеми его телефонами, а в крайнем случае мог бы отправить телеграмму, однако не сделал этого.

– То есть вообще никак не сообщили? – уточнила судья.

– Я в январе вышел на работу из стационара и работал два месяца. Никаких предложений, кроме предложения написать заявление об уходе по собственному желанию, я от них не получал. Само собой, я отказался, – ответил Александрович. Потом немного подумал и добавил, что когда он вышел с больничного в январе, сотрудники кадровой службы принесли ему извещение о грядущем сокращении, но он соглашался подписать его только при условии, что отгуляет неиспользованные дни отпуска. В кадрах такое условие не приняли, и подпись на документе Александрович, по его словам, ставить не стал.

– То есть вам все-таки предлагали расписаться в уведомлении, – выяснила спорный момент Котова, а затем попросила представителя Счетной палаты (отказался назвать свое имя "Право.Ru") рассказать, что изменилось в штатной структуре СП после сентябрьского решения. Судей интересовало, сократилось ли общее количество должностей в аппарате и была ли единственной та должность, которую до увольнения занимал истец. Юрист ответил, что общее количество должностей сократилось примерно на 30 единиц, а "насчет должности он точно не знает". По его словам, эту информацию суд может узнать из представленного штатного расписания.

Судьи документ изучили молча, но юриста палаты пожурили. "Вы должны были быть готовы к этому вопросу еще в первой инстанции! И вообще к судебным заседаниям надо готовиться! – резко заметила Котова, а затем спросила, почему Александровича не предупредили о грядущем увольнении в положенный двухмесячный срок, если он пробыл на работе весь февраль и март 2014 года.

Не было этого, утверждал представитель Счетной палаты. По словам юриста, в тот день, когда кадровая служба подготовила такое письмо, истца на работе не было, и вообще в течение двух этих месяцев он фактически проработал только одну неделю, а документов, которые бы обосновали его отсутствие, он на работу не приносил.

– К вопросу о деньгах. Истец говорит, что он к вам попасть не может, – напомнила Котова представителю палаты. Тот отвечал, что с момента увольнения Александрович ни разу не обратился к ним за выдачей пропуска.

Что-то сказать в ответ Александрович не успел. "Прения будут? Нет? – скороговоркой проговорила председательствующая. – Мы ушли на совещание". А затем было объявлено, что решение Хамовнического суда осталось без изменения.